Вам знакомо чувство щемящего отчаяния и безысходной тоски, когда хочется выть от абсолютной бессмысленности существования и возникает навязчивое нежелание жить? Тогда моя история для вас. Именно в таком опасном для меня состоянии я оказалась спустя 12 лет жизни с употребляющим наркоманом. Причем первую половину этого срока я не замечала, что сын употребляет наркотики.
Когда признаки нагрянувшей беды стали явно проявляться (не характерным поведением, подозрительными зрачками, гнутыми ложками в кухонном столе, медицинскими пипетками, пустыми пакетиками со странным названием, которые я находила в квартире), в жизни начался период отрицания.
Я не хотела замечать, что сын употребляет наркотики
Что такое отрицание? Это когда страшные подозрения уже не давали мне спать, а я изо всех сил пыталась отгонять их и оправдывать поведение сына. Даже когда я находила дома использованные шприцы, а на одежде следы крови, я и тогда не могла поверить, что сын употребляет наркотики. Он так изобретательно всё объяснял, и я верила его басням, забывая о фактах.
А между тем проблемы нарастали, как снежный ком, и я решала их, как умела. Я предприняла все меры, чтобы мой ребенок был дипломированным специалистом, хотя ему тогда уже было не до диплома.
Я ездила по скупкам, выкупая заложенные сыном вещи (паспорт, телефоны, бытовую технику), гасила его микрозаймы и кредиты, вгоняя себя в долги. Но телефоны продолжали закладываться, кредиты продолжали оформляться, а наркомания — процветать.
Я поменяла место жительства в надежде оторвать сына от его дружков, ведь по моему твердому убеждению это они были виноваты во всех бедах. Но не тут-то было! Вся эта ненавистная мне компания благополучно переехала за нами в новый район.
Я надеялась найти помощь и поддержку у профессиональных наркологов, но оказалась бессильна перед их отношением к наркоманам и их родителям.
Я не сдавалась, я была уверена, что у меня хватит сил и изобретательности, чтобы спасти своё непутёвое чадо.
Я выслеживала, вычисляла, вынюхивала, выискивала, собирала улики, но не могла этим остановить употребление сына.
Я возлагала большие надежды на органы борьбы с наркоторговлей, но и здесь я потерпела неудачу, потому что в их «глобальные планы» спасение одного отдельно взятого наркомана никак не вписывалось.
Я сама помогла сыну купить машину, полагая, что давнишняя мечта отвлечет его от употребления. И я же впоследствии спасала его от тюрьмы, когда он был арестован за управление автомобилем в наркотическом опьянении.
Я взывала к совести сына, угрожала, запугивала, плакала, но изменить ситуацию не могла.
Обессилев и полностью отчаявшись, я поняла, что нахожусь в опасном состоянии. Впереди – либо безумие, либо смерть. Я стала искать помощи для себя. Судьба привела меня в группу психологической помощи людям, страдающим от разных проблем. Я в этой группе с проблемой наркомании была одна. Когда я делилась своей болью по поводу того, что мой сын употребляет наркотики, я не находила отклика. Мне тоже было не понятно, почему эти люди так страдают по каким-то пустякам, ведь у них никто не погибает от наркомании?
Маленький огонёк надежды
С огромной благодарностью я вспоминаю тот день, когда на очередное такое собрание пришли два члена Нар-Анона и рассказали о себе и о содружестве. После встречи с ними в душе затеплился маленький огонёк надежды, что изменения возможны.
Так я попала на первое собрание семейной группы Нар-Анон. Я не могла говорить от душивших меня слёз, я не все понимала, но я душой чувствовала, что я среди своих, я – дома.
Именно в Нар-Аноне я нашла помощь, поддержку и понимание. Здесь я познакомилась с программой «Двенадцать Шагов» и начала работать по этой программе над собой. Да-да, именно над собой, оставив в покое сына, употребляющего наркотики. Я училась выставлять границы, училась больше не быть спасателем и позволять сыну самому испытывать на себе пагубные последствия своего употребления.
Я слушала опыт людей и училась поступать по-новому. Я училась говорить «нет» человеку, который в жизни не слышал от меня этого слова. Я приняла бессилие перед болезнью наркомания и полностью избавилась от чувства вины, которое разрушало меня много лет.
Я, наконец, вышла из изоляции и могла открыто говорить о своих чувствах, не боясь осуждения.
Почему я до сих пор в Нар-Аноне, спросите вы? Ведь жизнь моя наладилась. Дело в том, что я точно знаю: в любой сложной ситуации мне одной не справиться. Я ни на минуту не забываю, что болезнь коварная, неизлечимая и смертельная. Я тоже страдаю от этой болезни, потому что она семейная. Я не хочу вернуться в тот ад, который мне пришлось пережить несколько лет назад.
Именно поэтому я продолжаю посещать собрания, служить содружеству и работать над собой. А еще для того, чтобы отчаявшимся родственникам наркоманов было куда прийти за помощью и надеждой.